ИСТОЧНИК

«unicornis_18» на Яндекс.Фотках

"Имя Бога есть Сам Бог, потому что я так чувствую".
То же самое: "я люблю Бога, потому что люблю, я не могу это обосновать чем-то другим".
Никакие мысли и доводы тут не годятся. Они будут вокруг да около, следовательно, они лгут.
И человека, если знаешь, за чтО любишь, то это уже не любовь.
Итак, IC XC есть Бог, значит, и Имя Его – Бог. П.ч. оно от Него неотделимо. Какие там энергии. «Я так чувствую в молитвенном опыте». И тут, конечно, разбушевался Синод: ересь, пантеизм, имябожничество и т.д. Поднабежали философы и по этой канве стали расшивать свои идеи о софийности, синергизме, реализме и номинализме. А речь-то шла о другом. Совсем о другом.
Во-первых. Никто не имеет права указывать, как мне молиться и интимно соединяться с Богом.
Во-вторых. Огосударствление христианства убило его. Следовтельно, пора домой, имяславие или смерть. Долой Синоды, богословие, философию, все эти полузадушенные в лапах «масонов» поместные церкви. Примет нас Государь – хорошо, а нет – уедем в Австралию.
В-третьих. Без имяславия нет жизни. А оно, имяславие, всё до точки изложено еще в Упанишадах. В язычестве. Христианство – закончилось, исторически. Теперь нам остается одно только Имя. Порвем за Имя Божье. И – вперед, на духовные баррикады. Прорвемся! Пусть трепещут и язычники, и огосударствленные христиане, потому что в нас нет ни эллина, ни еврея, мы и есть настоящие эллины-евреи. С нами Индия. «Джихада великого время пришло, как тигры мы вырвемся из огненного леса, где прятались до сих пор, чтобы сжечь этот мир» - Руми это написал еще в 14 веке, а мы вот проснулись в 20-м и поняли: да! Так и есть!
Вам нравится такая музыка?
Мне – нет.

Для Дионисия высшим гнозисом обладает епископ - в силу посвящения. Для Симеона само по себе
посвящение еще недостаточно, надо умно и знательно снискать св.Духа, облечься в Него, неслитно
с ним слиться, и тогда - неважно, епископ ты или нет. Дионисий имеет в виду не самодостаточность
таинств. Для него просто нет никакой особой человеческой иерархии, есть одна Божественная.
Если Бог человека создал, избрал, человек это избрание принял и определился с местом и своим
деланием - всё, Бог его посвящает, через таких же избранных и посвященных. Полный объективизм.
И при этом никакой статики, всё очень динамично.

Симеон через тысячу или пятьсот лет, это неважно, после Дионисия - прочувствовал и явил иное
видение иерархии.

Хотя стоят они, по-моему, на одном основании.

«Battismo» на Яндекс.Фотках

Повествуя о той благодати, которая не дается по каким-либо заслугам, но производит все заслуги, апостол говорит: "Не потому, чтобы мы сами были способны помыслить что от себя, но способность наша от Бога" (2 Кор. 3, 5). Здесь пусть внемлют и взвесят эти слова те, кто думает, будто от нас происходит начало веры, а от Бога — ее возрастание. Ибо кто не увидит, что прежде, нежели уверовать, надо помыслить? Никто не уверует во что-либо, если прежде не помыслит о том, что в это следует верить. Правда, некоторые помышления пролетают в голове стремительно и мгновенно, а следующее за ними желание поверить возникает настолько быстро, что как бы одновременно сопровождает помышления. И Все же необходимо, чтобы Все, во что верят, предварялось размышлением для того, чтобы в него верили. Хотя и верить есть не что иное, как мыслить о чем-то с согласием. Ведь не всякий, кто мыслит, верует: многие размышляют для того, чтобы не верить. Но всякий верующий мыслит, причем мыслит, веруя, и верует, размышляя.
Следовательно, то же самое относится к религии и благочестию (о чем говорил апостол). Ведь если мы не способны что-либо мыслить как бы от самих себя, но способность наша от Бога, то, очевидно, не способны и верить во что-либо от самих себя (что невозможно без размышления), но способность начать верить происходит от Бога. Итак, если никто не достаточен самому себе для начала и совершения какого-либо благого дела (с каковой истиной эти братья, судя по вашему посланию, уже согласны), если во всяком благом деле, как начатом, так и совершенном, наша способность происходит от Бога, то и для начала веры, и для совершения ее тоже никто не достаточен самому себе, но способность наша от Бога. Ибо веры нет без размышления, а мы не способны мыслить что-либо от самих себя, но способность наша происходит от Бога.
Следует опасаться, возлюбленные Богом братья, чтобы человек не превозносился перед Богом, говоря, что он сам сделал обещанное Богом. Разве вера язычников не была обещана Аврааму, и тот, воздав славу Богу, не уверовал в это совершенно — "ибо, что обещал, силен и исполнить" (Рим. 4, 20, 21)? Итак, Он Сам творит веру в язычниках — Тот, Кто силен исполнить обещанное. Далее, если Бог производит нашу веру, удивительным образом действуя в сердцах наших, чтобы мы уверовали, то неужели следует опасаться, будто Он не сумеет сотворить Все полностью? Неужели человек поэтому должен присваивать себе начатки, дабы заслужить от Него последующее? Смотрите, что получается из этого: не то ли, что благодать некоторым образом дается по нашим заслугам и, значит, не является уже благодатью? Ибо в этом случае воздается должное, а не дается даром: верующему полагается, чтобы Господь увеличил его веру, и возросшая вера является наградой веры начатой. И не обращают внимания, говоря это, что не по благодати, а по долгу данная награда вменяется верующим. Не понимаю: почему бы тогда не приписать человеку Все — чтобы сумевший приобрести то, чего не имел, сам же и увеличивал бы приобретенное? Разве что потому, что невозможно противиться божественным речениям, где и сама вера, от которой берется начало благочестия, предстает как дар Божий. К сему относится и то, что "каждому Бог уделил меру веры" (Рим. 12, 3); и то, что "мир братьям и любовь с верою от Бога Отца и Господа Иисуса Христа" (Еф. 6, 23), и другое подобное. Итак, не имея охоты противиться этим столь ясным свидетельствам, но в то же время желая приписать обретение веры самому себе, человек выставляет себя соработником Бога: и себе часть веры присваивает, и Богу часть оставляет — более того, первую часть берет сам, а последующую дает Ему. И в том, что, по его словам, происходит от обоих, упреждающим делает себя, а последующим Бога.
(Августин Иппонский. О предопределении святых, Глава 2.5-6)

 "И существует Сущий Бог не как-то иначе, но просто и неопределенно,
всё бытие содержа в Себе и предымея. Потому Он и называется
"Царем веков" (1 Тим. 1:17), что в Нем или около Него - всё, что относится
к бытию, к сущему и к наставшему, Его же самого не было,
не будет и не бывало, Он не возникал и не возникнет,
и - более того, - Его нет. Но Он сам представляет
собою бытие для сущих... Ибо Он сам есть Век веков,
пребывающий до веков" (Дионисий Ареопагит, О именах Божиих, 5.4).

"А кто прост, неопределен и сверхсущ - тот и  свободен".
"А где Дух Господень - там и свобода", - вполне истолковано Дионисием.
Так кратко и верно, как ни у кого.
(P.S. Здесь и до яп.югэн недалеко. И до перс.Хал (Радости) Руми).