ИСТОЧНИК

круг становления
о котором пишет апостол Иаков
проволочное солнце антенна
одинокого клоуна колесо

но к нему не привязана речь
одинокая чайка




Фото listia 

Для baerrin
подарившей мне
саамское слово 
"сиййт".


Будь верен до смерти,
и дам тебе
жизни венец –

набухшие ночью
почки сирени, каштана;
ясени –
под утренним северным ветром,

первого снеговика,
рухнувшего и замерзшего
в полуденном сне –

солнце, низкое солнце,
льющееся из твоих глаз
ввысь – и снова в себя.

Будь верен до смерти,
и покажу тебе
«сиййт» декабря.

Есть Битва деревьев,
а мне захотелось сложить
Псалом деревьев и трав.


Хвалите Бога,
деревья и травы.
В небе – земля собирается вами.
Январские сосны, звучащие гимном,
и остролист, уязвляюший нежно.
Февральские ангелов синие чаши,
первоцветы, поющие
о воскресении.

Крылья крокусов,
сон-трава с оком страуса,
апрельские каллы,
словно трубы апокалипсиса,
индийские далии,
лилий молнии.

Перистоогненные
маки Духа Святого,
ирисы-серафиты,
незабудки, забывшие
обо всех,
кроме Грядущего.

Дубы и клёны -
старцы-младенцы
в одном лице,
рябины, хранящие
радость-печаль.

Ноябрьский шиповник,
полный преданий,
в каплях алой и черной,
как Самсон, косматый,
и, как Соломон
в Иерусалиме –
буковый лес
посреди поля.

Пойте Господа,
деревья и травы,
арфой ирландской
в руках Давида

12.11.11.

Жить на улице Ду Фу.
Увидеть просвет в утреннем ущелье,
а не провал между домами,
где смешанным хором глумится ветер.
слышать крики обезьян,
а не далекие тормоза на МКАДе.
Ждать первых морозов возле костра из кленовых листьев,
а не у экрана белого нетбука.
Плавать в лодке с друзьями,
распевая: "Мы - сяни!"
собирать с красавицами
потерянные ими перья зимородков,
а не торчать с кованым блюдом
на пустом балконе.
Много еще желаний.
Но звезды - не смеются, не плачут,
им достаточно быть и светить
и не дожидаться рассвета -
он сам придет и мир будет иным
и тем же самым -
невечным, непраздным, свободным.
Как насчет двухлетнего сплава по рекам?
И как насчет смерти посредине Янцзы?
И не хочешь ли ты
испить небесной росы из чаши на золотом столбе?
Ты должен залезть туда на руках,
больше ангелов нет в Китаях
и королей в Литвах.

Стрекот лесных дроздов рано утром
вместо солнца отблеск в окне напротив как сброшенный сон
крики из детского сада: "Выходим парами! Возьмите
друг друга за руки!"
лес пражелтый с коричной горечью словно алтайский мёд
доходяга-дождь древний его добытчик

Александровский сад
почва умысла здесь
в переходе под Моховой
один ты, в лохмотьях воздуха
или одет по моде
с лицом, как печеное яблоко
брошенное ребенком
Ветер Леванта ласкает
наши соленые лица
тысячелетней смоковницей
укрыт поющий грифон -
завтра ему лететь -
а ты в семиструнной юбке
танец жрицы танцуешь
критский неутолимый
дракон заключен в венок
кольцом за шею привязан
над входом во особняк
Арсения на Воздвиженке
но нам до него нет дела
когда сожжены каштаны
под греков замаскированы
Шеллинг и Гегель 
а я сижу не дыша
на тумбе с солнечнозвездным
узорцем. И на мгновенье
исчез семиглазый Кремль.

Между тишиной и ветром
поток основ
между кованым щитом и ангелом
сердце

подожди я открою дверь
чтобы плотнее ее притворить

чаша полна -
на дне
зернышко овса
роса

вот и прощай
огонь-вино
слов