Прохождение, или Не собирать и не раздавать

В Танаисе единственный раз в жизни (мне было 19) лазил по раскопкам древнего города, брал в руки камни – одни словно плоть, другие – как хлеб, третьи – смешанный с известняком ракушечник, на который и был посажен этот город, разрушенный готами. Сухая трава, очаги, комнаты, улицы, похожие на щели. В музее под стеклом – амфориски, пара алембиков из-под ароматного масла, наконечники стрел, шпоры и скелет. Из пифоса хотелось напиться, но он был, понятное дело, пуст. Лучники, торговцы, корабельщики и пастухи – против конницы, идущей на Крым и Дунай, вплоть до Рима. В музее даже отзвука их не найти. В холмах и раскопах, даже в напрочь обмелевшем Азовском море – что-то еще осталось. Хотелось на уцелевшей стенке нарисовать воина или щит. Или античный глаз.
В Теплом Стане, в лесистом овраге – камни поселения века 6 нашей эры, ручей и источник. Над источником сделали беседку, поставили лавку, я туда не ходил ни разу, в эту зону отдыха. Но припоминаю пару раз, как мои ноги скользили по древним камушкам.
В Узком последний раз не пустили в усадьбу, там чудесная, шершавая лестница и ледник. А в дом так и не надо. Хочется не собирать вещи и не раздавать их, а быть с ними, даже быть – ими.

(no subject)

* * *

Для baerrin
подарившей мне
саамское слово 
"сиййт".


Будь верен до смерти,
и дам тебе
жизни венец –

набухшие ночью
почки сирени, каштана;
ясени –
под утренним северным ветром,

первого снеговика,
рухнувшего и замерзшего
в полуденном сне –

солнце, низкое солнце,
льющееся из твоих глаз
ввысь – и снова в себя.

Будь верен до смерти,
и покажу тебе
«сиййт» декабря.

Вечерний Августин и Подземный католИк (читать всем, кто в теме)

http://koval-andrei.livejournal.com/30492.html