Дионисий Ареопагит. Таинство Просвещения. Созерцание

[hoddion]

2.3.5.   Однако получившему в какой-то мере сопричастие к Единому невозможно - если (он этому)
единому причастию верен и предан - одновременно быть сопричастным совершенно противоположным
(началам), разделяющим бытие (его как бы) надвое, но (надлежит) быть непреклонно-непримиримым
ко всем разделениям единообразия. Символами этого, согласно священному преданию, (служит)
отречение приступающего от прежней жизни, совлечение с него верхних одежд и поставление - обнаженнного и разутого - лицом к западу, (когда он), ограждаясь отвержением рук от сопричастия
скверне греха и (дуновением на сатану) словно извергая присущий ему несовершенный образ жизни,
исповедует совершенное отречение от (всего) чуждого богоподобию. Ставшего, таким образом,
неподвластным и непричастным (греху), поставляет его (иерарх) лицом к востоку, и, обращая к
божественному свету, запрещает и изгоняет (сатану), открыто возвещая (тем самым) окончательное
оставление греха, после чего с любовью приемлет от ставшего совершенно (непричастным разделениям) единообразия его священное исповедание о сочетании с Единым. При этом, по-моему,
посвященным на иерархическое (служение) вероятно известно, что и ангелы становятся неизменными,
приобретая богообразное бытие непреклонным устремлением к соединению с Единым, а также совершенным умерщвлением и истреблением (в себе) всего чуждого (богоподобию). В самом деле,
следует не только отвращаться от всякой скверны греховной, пребывая бесстрашным и мужественно-непреклонным к своей пагубоносной склонности, но никогда не прекращая богоначального восхождения к священным посвящениям, постоянно пребывать в священной любви к истине,
в меру сил беспрестанно и вечно к ней устремляясь.