Алан как всегда
Oct. 12th, 2012 12:11 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
Оригинал взят у
alan_christian в К предыдущему. Не могу остановиться.
![[livejournal.com profile]](https://www.dreamwidth.org/img/external/lj-userinfo.gif)
Отец Дамиан де Вёстер смотрит на нас
сквозь стекла очков,
сквозь узкие окна век, раздутых проказой,
глазами спокойными и близорукими,
которые говорят - ну что же ты, друг,
что же ты так смятен, отчего ты так суетен,
о чем так тревожишься каждый свой миг,
от чего убегаешь даже во сне -
ты ведь не болен проказой,
твои братья не бьют тебя в спину,
твое доброе имя не убивают,
пока ты гниешь у самого синего моря
в ожидании золотой единственной рыбы ИХТИС -
отчего тебе просто не успокоиться,
не остаться в молитве принятия,
не стать как дитя -
как прокаженное дитя прокаженных,
играющее с камешками и ракушками на берегу,
берегу Молокая,
потому что дети играют всегда,
не считая дней - сколь осталось, всё наше
и достойно благодарения.
Впрочем, конечно же, ничего такого
он не говорит -
это я говорю себе от его лица,
а он просто смотрит смиренно
в объектив фотографа, что прибыл увековечить
знаменитого миссионера
в отвратительной шляпе,
увенчанного несмываемой славой,
со зловонными стигматами, едящими пальцы.
Надо так надо. Сейчас уже вылетит птичка -
“смотрите, дети, этот страшный дядя стоек в страданье” -
и ты возвратишься к своим,
учить их достоинству смерти,
чтоб вернуть им достоинство жизни.
Светло-рыжий плечистый красавец из фламандской деревни,
мог ли ты знать в тридцать три,
что станешь до смерти настолько похож на Христа твоего?
сквозь стекла очков,
сквозь узкие окна век, раздутых проказой,
глазами спокойными и близорукими,
которые говорят - ну что же ты, друг,
что же ты так смятен, отчего ты так суетен,
о чем так тревожишься каждый свой миг,
от чего убегаешь даже во сне -
ты ведь не болен проказой,
твои братья не бьют тебя в спину,
твое доброе имя не убивают,
пока ты гниешь у самого синего моря
в ожидании золотой единственной рыбы ИХТИС -
отчего тебе просто не успокоиться,
не остаться в молитве принятия,
не стать как дитя -
как прокаженное дитя прокаженных,
играющее с камешками и ракушками на берегу,
берегу Молокая,
потому что дети играют всегда,
не считая дней - сколь осталось, всё наше
и достойно благодарения.
Впрочем, конечно же, ничего такого
он не говорит -
это я говорю себе от его лица,
а он просто смотрит смиренно
в объектив фотографа, что прибыл увековечить
знаменитого миссионера
в отвратительной шляпе,
увенчанного несмываемой славой,
со зловонными стигматами, едящими пальцы.
Надо так надо. Сейчас уже вылетит птичка -
“смотрите, дети, этот страшный дядя стоек в страданье” -
и ты возвратишься к своим,
учить их достоинству смерти,
чтоб вернуть им достоинство жизни.
Светло-рыжий плечистый красавец из фламандской деревни,
мог ли ты знать в тридцать три,
что станешь до смерти настолько похож на Христа твоего?