Дар

[hoddion]

---- Когда говорят: "Дар, дар, жертва Христова - дар..." - я негодую и удивляюсь: "Жертва - конечно,
выше любого дара.

 "Любимый, вернись к Любящему, а не к самому себе".

Что касается Природы, то ее можно любить только вдвоем, втроем; прикосновение к ней в одиночестве
опасно.

Все-таки созерцание и съемка - совершенно разные вещи, несоединимые.

Хорошо, что со многими вместе я был и созерцал, был и видел - без фотографирования. Даже и на ум
не всходило. Или нечаянно кончались батарейки - к взаимной растерянности и радости! Тогда местность
раскрывалась нам, как Лицо: "Мы теперь действительно вдвоем: видим третье - и оно беседует с нами.
Живет. И мы живы будем".

А съемка... съемка гонится не за красотой, а за мгновениями. Отождествив красоту с остановленным
мгновеньем, она убила жизнь. Мигающий мир, мерцающий - если и прекрасен, то как "мир-для-одного";
не для двоих или троих или многих. 
Вспоминается Федор Сологуб:
"Я царь таинственного мира,
Один, один в своих мечтах.
Не сотворю себе кумира
Ни на земле, ни в небесах".

Ни дара, ни Жертвы. Ни пастухов, на дарителей.

Comments

[shoot-by-shut.livejournal.com]

"...сценарист Тонино Гуэрра, причастный к появлению фильмов Феллини, Антониони, Тарковского, рассказал, как будучи в горах Таджикистана, он с Антониони встретил трех стариков. Они подвезли их на своей машине, и, когда прощались, Антониони, в знак преклонения перед их величественной старостью, протянул им сделанные "Полароидом" три моментальных изображения. Старцы равнодушно взглянули на протянутые фотографии и отклонили их со словами: "Зачем останавливать время". А в грузинском городе Боржоми как-то к нему подошла женщина, подметавшая улицу от падающих листьев, и, взяв его руки в свои, сказала: "Запомни: после нас - нас не будет..."