"Разрешить миру это сомнение..."

Еще в самом начале царствования Петра Первого

хитроумный Лейбниц, уповая на энергичность молодого царя,

пытался в Ганновере передать чрез Франца Лефорта записку о реформах,

необходимых России. Среди прочих советов,

упирая на развитие картографии, астрономии,

навигацкого дела, этнографии, геогнозии и естествословия,

Лейбниц прямо говорит о желательности выясненья пути

между Азией и Америкой.

В 1711 он пишет о том же самом Якову Брюсу,

сподвижнику Петра и Лефорта по «Нептунову обществу»

(если даже не основателю!): он просит подробно сообщить ему донесения тех,

кто по приказу царя хаживали в Сибирь и к «Ледовитому мысу» Eiss Cap:

«Никто не может лучше царя

разрешить миру это сомнение, и это будет славнее

и даже важнее, чем всё сделанное в своё время египетскими царями

для исследования истоков Нила».

Казалось бы, при чем здесь «истоки Нила»?

Куда разумнее было б сравнить предбудущие плавания по наказу Петра

с финикийской экспедицией, по повелению фараона Нехо

обошедшей вокруг всея Африки. Но Лейбниц метит дальше:

Древний Египет минул, занимаясь выяснением чисто богословских вопросов,

пускай и связанных с судьбами Земли; он передал нам свои точные знанья;

та же судьба постигла и Империю Ромеев;

а теперь пальма первенства и, главное, мощь навсегда

перешли по воле Божией к «северной Пальмире», новому Риму-Египту,

в коем совокупились все царства на берегах Невы…

Лейбниц выступает, по сути, новым «старцем Филофеем»…

Он авансом отводит Петру эту роль. В сентябре 1712

снова пишет он Брюсу о желательности в России

лингвистических изысканий и магнитных наблюдений,

о поисках морского пути в Тихий океан; если вспомнить,

что становленье Руси совершилось при переносе столицы

с юга на северо-восток, то нельзя отказать нашему философу

в проницательном, целостном видении. Питербурх на северо-западе

призван открыть главную тайну северо-востока. В письмах царю из Вены

Лейбниц напоминает о том же самом проекте. А в 1716 он проводит с Петром неделю

на водах в Пирмонте. Две пространные записки, поданные им тогда чрез Шафирова,

возымели действие на Петра. В письме к Бурге 2 июля Лейбниц радостно проговаривается: «Я надеюсь, что чрез него мы узнаем, соединена ли Азия с Америкой…»

 

Анианский пролив

Со времен древнего царства У

китайцы сбирали дань с полунощных стран.

Среди них в подданстве была и Камчатка,

приведшая к повиновению Сыну Неба

и самый дальний народ xiuxi;

«Черный воин» брал у них шкуры белых медведей

и моржовую кость – мастеря из клыков «морских бегемотов»

сосуды для ритуальных возлияний (они встречаются даже

в египетских пирамидах Нового Царства).

За 4-й главой третией книги «Путешествий» Марко Поло

в издании Рамузио 1559 следует вставка,

возможно, сделанная самим путешественником:

«Если, оставив гавань Зайтум, плыть на запад и несколько на юго-запад 1500 миль,

то можно достичь залива Хейнан; длина этого залива равна двум месяцам пути,

если плыть по нему на север.

Вся юго-восточная сторона этого залива

омывает берега провинции Манзи, а к другой примыкают провинции

Аниа и Толоман… В этом заливе бесчисленное количество островов…

И есть на них много песочного золота… И еще есть медь и другие вещи…

Этот залив так велик и столько людей живет,

что он кажется как бы особым миром».

Речь идет, скорее всего, о юге Юнаня или севере Аннама,

но во времена «великих открытий» всех очаровала идея,

будто Аниа – это «остров Иезо», Сахалин и Курилы, где живут айны,

а Толоман – это Камчатка, где жители сами себя зовут «ительмен»;

а Chorcha Марко Поло суть чукчи; особый же мир по берегам залива Хейнан

есть Аляска, или, как тогда говорили, «Алякса».

В генваре 1725 Петрус Император, уже смертельно больной,

по-видимому, отравленный Монсом и Екатериной,

скажет Апраксину: «Худое здоровье заставило меня сидеть дома;

я вспомнил на сих днях то, о чем мыслил давно и что другие дела

предприять мешали, то есть о дороге через Ледовитое море в Китай и Индию.

на сей морской карте проложенной путь, называемый Аниан,

проложен не напрасно… Оградя отечество безопастностию от неприятеля,

надлежит стараться находить славу государства через искусства и науки.

Не будем ли мы в исследовании такого пути счастливее Голландцев и Англичан,

которые многократно покушались обыскивать берегов американских?..»

Времена святости и покорения всех языков во имя Христово

давно сменили века исследований и «славных» захватов.

Петр не знал, что еще в царствование его деда Михаила, в 1643 году

голландский кепстен Фриз, выйдя из Батавии, достиг Больших Курил,

назвав острова Итуруп и Уруп в честь «Ост-Индской Компании» и «Генеральных Штатов», проплыл вдоль восточного берега Сахалина, открыл залив Терпения,

присоединив новооткрытые земли к тем самым Штатам и Компании,

и возвратился на Формозу. К счастью, Штаты об этом быстро забыли.

А пролив Анианский, известный эскимосам, колымским казакам

и «зубатым чукчам» с островов Диомида и святого Лаврентия,

был открыт окончательно по наказу Саардамского плотника,

капитан-бааса Питера Алексеева, сына Нарышкина.

Требовалось еще найти «землю Иоанна да Гамы»,

открытую апокрифическим мореходом еще в 15 веке

по пути из Макао в Мексику…