Дионисий Ареопагит. О церковной иерархии 4.3.1

  Итак, уже начальное возведение (духа нашего к созерцанию) этого посвятительного таинства,
в священнодействиях, совершаемых над божественным миром, обнаруживает, я полагаю, что
благочестивым мужам (необходимо) сокрывать значение святыни и благоухания, или же
боговдохновенно призывает священных мужей не открывать (непосвященным) - ради призрачной
славы - достоинства прекрасных и благоуханных подобий сокровенного Божества, ибо превосходящие
способность разумения благоухание и сокровенное благообразие Божества пребывают неоскверненными,
и, дабы иметь в душах (наших) - сообразно своему значению - подобообразные
нетленные образы, они духовно явленны единственно духовным. В самом деле, уподобляемое Благу
нерукотворное изваяние богообразного совершенства, взирая на подобную духовно-благоуханную
красоту, видоизменяет свой (духовный облик) и преобразует его в прекраснейшее подобие. Подобно
тому как живописец при (создании) чувственновоспринимаемых изображений - если (он) будет
неуклонно взирать на лик первообраза, совершенно не отдаляемый от него или отвлекаемый
иным (чем-либо) видимым - само изображаемое, как оно есть, исключая различие в сущности,
удвоит - если позволительно будет так сказать - и покажет одно чрез другое: действительность
в подобии, а первообраз в иконе; таким же образом (и) живописцам духовного добротолюбия (их)
упорное и непреклонное созерцание благоуханно-сокровенной красоты дарует неизменное
и богообразнейшее подобие. Стало быть, божественные живописцы, неизменно претворяя свой
духовный облик в подобие пресущественно-благоуханного и умопостигаемого благолепия,
ни одной из своих богоподобных добродетелей не открывают, согласно Писанию, "пред людьми",
но священно созерцают в церкви, как на иконе, священнейшее покровение божественного мира,
ибо (они) не только незримы для (сонмища) неподобным, но и сами не нисходят к воззрению на
них. Поэтому-то - в силу (их) совершенства - священно сокрыв (все) священнейшее и богообразнейшее
внутри богоподобного и богоначертанного своего разумения, они устремляются к уразумению
первообраза; оттого-то - сообразно своему достоинству - (они) желают не мнимой красоты и
праведносмти, но сущностно-сущего; не устремляются беспечно к (призрачной) славе, неразумно
почитаемой толпою, но богоподобно различая, что (есть) добро и зло, как таковое, становятся
божественными изваяниями богоначальнейшего благоухания, которое, как таковое, действительно
обладая благоуханием, не обращается ко множеству неподобно мыслящих, запечатлевая
непреложное (благоухание лишь) в истинных образах его.

"Умиление" (Толгская)