(no subject)

Морестранник,

много видавший,

но ничем не задетый,

однажды сбежал из блаженной

страны с голубыми лугами,

белыми скалами, святыми

крестами с изображеньем

Страшного суда - и начатком

нового пресотворенья

поплыл по водам мятежным

чудовищам имя давая,

неназванным даже Адамом.

И, достичь не надеясь,

западных снов блаженных,

почему-то в северных сагах

именуемых «островами»,

он отыскал на юге

берег, воспетый Ефремом,

Сирином несравненным –

кроме двух-трех обителей

с плазменными экранами

и заводов адски дымящих

прямо за пирамидами

из-за лица Сфинкса,

он ничего не увидел.

Нил гнилой велемудрый

его по главе погладил

и отпустил с миром.

Тогда, проплавав изрядно,

сквозь бисер греческих слов

узким путем мимо Стамбула

он вырвался в Черное море,

в месяц бурных ветров

(по-римски же он зовется

«декембрий», десятый вестник,

одиннадцатого не будет!),

и - полного сокрушенья,

потрясенья и разметанья

достиг у скалы Панеа.

Мощи его (что осталось?

половина лица и сердце)

сложили в железный ларчик,

в камень замуровали,

а сверху выбили: «Видсид,

из неведомой части света».

До сих пор его крылья ищут

в пропастях  Симеиза.

 

23.12.08

Hieronymus Bosch +

Adoration of Magi