Jun. 30th, 2008
Виктор Кондратьев +
Jun. 30th, 2008 11:41 am "Се - Человек": не указывает ли это высказывание на некий сущностный разлом
в существе человека, разорванного на "вот" и - "человека"? И не сказано ли о Том,
Кто залатал этот разлом: "В начале было Слово?" И не блуждаем ли мы в "словах,
словах, словах" для того только, чтобы узреть наконец это Слово, в Свете Которого
любое слово наполняется сиянием Смысла?
Древнекитайский философ Гунсунь Лун, ознакомившись с творениями Мартина Хайдеггера,
воскликнул:
- Da-sein nicht sein das Sein!
Другой древнекитайский философ, улыбнувшись, добавил:
- Вот именно: Человек - всего лишь "вот" Бытия.
Сказал и подмигнул лукаво.
Это был Чжуан-цзы: узнал его по сияющей улыбке.
В чем суть дела?
Всё дело в том, что в древнекитайском языке это самое "вот" (чжи) имеет значение:
"палец-указатель"; кстати сказать, именно исходя из этого смысла, становится
понятным излюбленный призыв патриархов чань-буддизма: не путать палец
с луной, на которую он указует; на это же указывает и реплика Чжуан-цзы: человек
в качестве человека не осуществляется простым фактом своего наличия (ю);
напротив: человек не просто "есть", но есть вечноизменяющаяся манифестация (дэ)
неизменного Бытия (дао); то есть: человек - это вечная возможность, являющая
метаморфозы своего "вот" в силовом поле Присутствия.
Иными словами, человек реализует себя между "вот" и "человеком"; или, если
воспользоваться упоминаемой метафорой: один глаз устремлен на луну, другой - на палец:
средоточие взглядов и есть человек. Так невозможно смотреть. Но так возможно быть.
Бытие до взгляда.
Взгляд до видения.
Слово: звучащий взгляд.
Взгляд: немое слово.
Взор, опрокинутый в зияние слова, взывает к Сущему Смыслу; но существо смысла
неуловимо, как неуловима точка пустоты, незримо присутствующая в скрещении
двух глаз, и всё-таки именно её незримое присутствие даёт возмолжность узреть
видимость отсутствующего: такова "пустота" буддистов. "Пустота" даосов. "Ничто"
мистиков. Страх незнания. Трепет ожидания. Предвкушение встречи. Восторг.
Мрак оторванности. Труд поиска. Тихая радость возвращения-в.
в существе человека, разорванного на "вот" и - "человека"? И не сказано ли о Том,
Кто залатал этот разлом: "В начале было Слово?" И не блуждаем ли мы в "словах,
словах, словах" для того только, чтобы узреть наконец это Слово, в Свете Которого
любое слово наполняется сиянием Смысла?
Древнекитайский философ Гунсунь Лун, ознакомившись с творениями Мартина Хайдеггера,
воскликнул:
- Da-sein nicht sein das Sein!
Другой древнекитайский философ, улыбнувшись, добавил:
- Вот именно: Человек - всего лишь "вот" Бытия.
Сказал и подмигнул лукаво.
Это был Чжуан-цзы: узнал его по сияющей улыбке.
В чем суть дела?
Всё дело в том, что в древнекитайском языке это самое "вот" (чжи) имеет значение:
"палец-указатель"; кстати сказать, именно исходя из этого смысла, становится
понятным излюбленный призыв патриархов чань-буддизма: не путать палец
с луной, на которую он указует; на это же указывает и реплика Чжуан-цзы: человек
в качестве человека не осуществляется простым фактом своего наличия (ю);
напротив: человек не просто "есть", но есть вечноизменяющаяся манифестация (дэ)
неизменного Бытия (дао); то есть: человек - это вечная возможность, являющая
метаморфозы своего "вот" в силовом поле Присутствия.
Иными словами, человек реализует себя между "вот" и "человеком"; или, если
воспользоваться упоминаемой метафорой: один глаз устремлен на луну, другой - на палец:
средоточие взглядов и есть человек. Так невозможно смотреть. Но так возможно быть.
Бытие до взгляда.
Взгляд до видения.
Слово: звучащий взгляд.
Взгляд: немое слово.
Взор, опрокинутый в зияние слова, взывает к Сущему Смыслу; но существо смысла
неуловимо, как неуловима точка пустоты, незримо присутствующая в скрещении
двух глаз, и всё-таки именно её незримое присутствие даёт возмолжность узреть
видимость отсутствующего: такова "пустота" буддистов. "Пустота" даосов. "Ничто"
мистиков. Страх незнания. Трепет ожидания. Предвкушение встречи. Восторг.
Мрак оторванности. Труд поиска. Тихая радость возвращения-в.
Ирина Канаева +
Jun. 30th, 2008 11:57 am * * *
Любовь к мудрости - это когда уже больше ничего не остается, кроме как любить.
* * *
Хайдеггер: "Мышление должно уметь ждать, как ждет крестьянин, взойдет ли семя,
даст ли всходы".
Крестьянин засевает землю не в поисках смысла, а для того, чтобы жить дальше;
он не спрашивает, зачем продолжать жизнь и каков смысл этого действия; он
никак себе этого не объясняет. Может быть, год будет неурожайным, и крестьянин
погибнет от голода. Может быть, урожай будет обильным, но на следующий год
нужно все начинать сначала - обрабатывать землю и ждать, взойдет ли хлеб.
Кроме этого, крестьянину ничего больше не остается.
Любовь к мудрости - это когда уже больше ничего не остается, кроме как любить.
* * *
Хайдеггер: "Мышление должно уметь ждать, как ждет крестьянин, взойдет ли семя,
даст ли всходы".
Крестьянин засевает землю не в поисках смысла, а для того, чтобы жить дальше;
он не спрашивает, зачем продолжать жизнь и каков смысл этого действия; он
никак себе этого не объясняет. Может быть, год будет неурожайным, и крестьянин
погибнет от голода. Может быть, урожай будет обильным, но на следующий год
нужно все начинать сначала - обрабатывать землю и ждать, взойдет ли хлеб.
Кроме этого, крестьянину ничего больше не остается.
(no subject)
Jun. 30th, 2008 05:31 pm * * *
Предгрозовая капля.
Последний палевый отсвет! -
Катит вдали коляска
с пунцово-синими близнецами.
И пробежал по молнии
канатоходец-ангел,
шестокрилатя, шутя
над умолкнувшими певцами.
А дальше - одно содроганье,
слиянье и озаренье.
Зонтов разнохлёст.
Прохлада.
Молнии катят венцы -
словно родные слепцы.
30.6.08 Москва
Предгрозовая капля.
Последний палевый отсвет! -
Катит вдали коляска
с пунцово-синими близнецами.
И пробежал по молнии
канатоходец-ангел,
шестокрилатя, шутя
над умолкнувшими певцами.
А дальше - одно содроганье,
слиянье и озаренье.
Зонтов разнохлёст.
Прохлада.
Молнии катят венцы -
словно родные слепцы.
30.6.08 Москва