hoddion | Ясенево. Сидя на заброшенном валу +

Я сел у тропки на пне - "в середине его земля, из нее растет бурьян, оттеняя муравьиную тропку:
она идет в гору к самому краешку пня". Читал Vita Patrum. Люди проползали по дороге. Я иногда
взглядывал на загорающих. То в книгу, то в лес, то на них... Блуждание очес? - "Странные!
У них загорание превращено в ритуал. Действительно - солнцепоклонницы... А деевчонки,
Таня с Настей, то подражают им, то - хотят играть, а не валяться на солнце в траве, зачем-то
поливая себя водой---"

И тут случилось ЧУДО СВЯТОЙ МОНГФИНД: я как раз читал о ней, и - черный муравей залез
ко мне в сумку, где лежали иконы и вкуснющий хлеб. Но, когда я начал искати муравья рукой,
он мигом нашел выход и выбежал обратно. Войдя в первый раз в пещеру, я вряд ли бы так
быстро нашел дорогу назад. Человек не выше муравья. "Святая Монгфинд исцеляла своей
слюной, прикладывая ее с листьями к ранам - а наши северные отшельнички лечили
других и целили свой дух - рыжими муравьями - и не проще ли будет вместо того, чтобы
"подвизаться в пустынях Америки, Австралии, Новой Зеландии и Новой России", увидеть
божественное - в малом, везде, всегда?"

"Сорвешь листок: вроде бы это и не грех, но жаль и листок" (Силуан Афонский).
Не жаль - если "всё бессмертно". Не жаль - если "тварь - пар" (слова самого Силуана).
Жаль - потому что Бог создал листок, а ты не можешь его создать. Тем паче - воскресить.
Видимо, есть бытие в жалости, оно выше умозрений. И святое - здесь; а у Евагрия, Нила,
Иоанна и прочих отцов - только приготовительные "лестницы" и призывы к Любви. +