Сивилла-несмеяна

устами исступлёнными

неприкрашенное изрицает , сев на треногу -

а голос её через бога

на тысячелетья летит –

владыка, чьё прорицалище в Дельфах,

не скрывается и не глаголет,

а подаёт знаки.

Человек – свет в ночи;

а ты ищешь утра,

угаснув вечером –

он вспыхивает к жизни умерев,

будто к бодрствованию уснув.

Без Солнца мы не знали бы Ночи; не ведали б имени Правды,

если б не было этого. Море – вода чистейшая и грязнейшая;

рыбам – питьё и спасение, людям – отрава негодная.

На входящих в те же самые реки набегают всё новые воды.

Души, испаряясь, из влаги вечно рождаются из той реки,

что бежит неисследимо. Холодное нагревается, горячее стынет,

влажное сохнет, иссохшее полнится влагой. Вот череды роковые;

и души, их проходя, на бегу отдыхают. Ведь утомительно одним

и тем же изнемогать и начинать сызнова. Всё на бегу отдыхает

сменяясь. Болезнь приятным и благим делает здоровье,

алкание – сытость, усталость – отдых.

Одним словом, едины в нас живое и мёртвое, бодрствующее

и спящее,новое и старое, ибо эти, переменяясь, суть те, а те,

возвратясь, суть эти. Всё, что мы видим наяву – смерть; что

во сне – сон; что по смерти – жизнь? Людей после смерти

встретит то, чего они не ждут и не воображают. Рождённые

жить, они обречены на смерть, да ещё оставляют детей,

чтобы взошла новая смерть! Лучшие люди одно предпочитают

всему: бессмертную славу – гиблым вещам; а большинство

обжирается, как скоты. Но если счастье – в удовольствиях, то

счастливыми бы называли быков, находящих дикий горох для еды.

Что можно видеть, слышать, узнать – то я предпочитаю.

Видеть – лучше всего; очи – более верные свидетели,

чем уши; но очи и уши – плохие свидетели для людей,

имеющих зверские души. Людям не стало бы лучше, если бы их

желания исполнились. Самый мудрый распознаёт мнимое,

чтобы остеречь от него. Такой дороже для меня мириад людей,

ибо он – наилучший.

Перевод hoddion (c)