Молитвы +

[hoddion]

    

   Молитвы – словно верблюды, идущие по самый живот в озёрной воде.

Вода в озере солёная на вкус. Бредут и не пьют.

   Молитвы – будто в море играют дельфины. А к берегу подплыть боятся.

И боятся откликнуться на мой голос. Они весело переведываются на своём

Языке: звуки его за пределами Звука.

   Молитвы – будто блистающий лес. Что ещё сказать? Горящая готика

Сибири.

   Молитва – словно внезапная чайка: из Ладожского неба – прямо тебе

В глаз.

Молитва колыбели – она-то думает, что раскачивается из стороны в

сторону,  а на самом деле давно летит с горы, вертясь орешком. И не

остановить. Дитя внутри колыбели – давно молчи-ит. Или его крик –

Чистое молчание? А её вращение – свет миру?

   Молитва нищего японца – егда уныет, шелестит как пепел: «Господи

помируй».

   Молитва горы  -- внутри неё отшельник сидит в исихастском боренье.

Весной гора расцветёт – каждой ниточкой его разноцветного рубища.

А он знает, что все цвета едины.

   Молитва Купины, купающейся в небе – э, да это блаженный Максим,

прощаясь сам с собою и напевая себе отходную, сжигает на Москве

свою каливу.

 

 

                            Март-Апрель 2004